1
| Знаю, каждый из нас определяет его безошибочно. Но интуиция - неопределенность, а хотелось бы знать четкие признаки: внешний вид, поведение, образ мыслей, речь... Намеренно не употребляю термин "коренной"; иметь три поколения, родившихся в нашем городе, на мой взгляд, формальность. Каков же его портрет? Дата начала опроса 26.02.2007 г. |
Ответы :
 |
Алена Маслакова, доцент кафедры культурологии Московского Государственного Гуманитарного Университета им. Шолохова
Кого можно назвать настоящим москвичом? Мне не хочется делать привязку к поколениям – сколько там поколений в Москве родилось. Хотя можно было бы кичиться, что у меня восемь поколений, некоторые, правда, рождались в имениях, но, тем не менее, они же были москвичами. Привязка к поколениям формальная. Скорее это черты характера, отношение к миру, к жизни, людям. Меня страшно возмущает, когда люди, не любящие Москву, но при этом почему-то живущие в ней, начинают судить москвичей, абсолютно их не зная, не понимая, кто такие москвичи. Мне кажется, что это нечестно – жить в городе, который не любишь, из корыстных побуждений. Видимо, они исходят из того, что все, кто идет по улице, это москвичи, что не так. Настоящий москвич – это, прежде всего, человек, который относится к городу как к дому. Была смешная ситуация «на картошке»: моему сыну тогда было три года. В первый день была отвратительная погода, сыро, он бегал и собирал картошку вместе с нами, аспирантами. Он говорит: «Вот костер разожгли, как хорошо, вот прогорит, будем картошку печь!». Я ему отвечаю: «Знаешь, это картошка не для нас, вот сейчас соберем, погрузим мешки на машину, машина увезет их в Москву, в магазины. Ты же понимаешь, там асфальт, картошка не растет, а есть надо. Это картошка для города». Он: «Ой, как здорово, так это такая настоящая работа». Я: «Ну да, только бесплатная». Он: «Ну конечно, мы же для своего дома, мы же в квартире убираемся бесплатно, это же картошка для нашего города, для нашего дома, как же можно за деньги!» Я должна сказать, что боевой дух нашей кафедры он очень поднял этим заявлением. Сын был в таком неподдельном восторге, что всем стало как-то неловко, мы все вдохновились и начали собирать картошку с энтузиазмом. Ощущение города как своего дома – это, прежде всего, в большом уже варианте мир как универсум, и мы как часть этого мира. Отношение как к своей квартире: с любовью, с желанием повесить занавески, украсить как-то, поставить статуэтку в силу своего вкуса, своего представления о прекрасном, пусть и наивного. Это искренняя любовь. Когда человек дома, он спокоен, доброжелателен, гостеприимен (к тем, кто пришел по приглашению). Он с радостью расскажет об этой вещи, о другой. Так же ведет себя и москвич в своем доме. Вот ко мне обращается человек с вопросом, и, если мне по дороге, я обязательно скажу: «Пойдемте, я покажу». А по дороге я ему рассказываю про дома, которые нам встречаются. Люди очень удивляются, в особенности иностранцы. Я думаю, что это естественное, нормальное поведение москвича на улице. Вот стоит человек и каждого прохожего спрашивает: «Вы не скажите, как называется этот переулок, на котором я стою?». Москвичей нет поблизости, и никто не знает. Я подхожу и говорю: «Это Большой Власьевский переулок, вот церковь Св. Власия, покровителя домашних животных. Поэтому он называется Власьевский». «А как он раньше назывался?» «Он раньше тоже назывался Большим Власьевским, он не менял названия». «Господи, Вы первая, кто знает, что же это за москвичи!» «А это были не москвичи, они приехали по делам, работают и не знают. Ничего в этом нет зазорного для них». У меня есть сильное желание назвать качеством настоящего москвича интеллигентность, хотя это не факт. Точнее, деликатность, тактичность. Уступчивость, покладистость в мелочах, но непреклонная твердость в главном. Главное у каждого свое. У нас в семье всегда была фраза «Это важно», которая позволяла человеку отстоять свою позицию. Только никто этим никогда не злоупотребляет. Мы всегда легко соглашаемся друг с другом по всяким несущественным вещам - какой смысл спорить! Но если человек говорит «Это важно», значит, все остальные оставят свои планы и сделают так, как он хочет. Даже если это ребенок и речь идет об одежде, или взрослый человек – о проведении выходного дня. Каждый человек имеет право на свое «важное». Если ты признаешь это право за другими, за тобой тоже признают его. Я студентам говорю: «Услышьте меня, скажу важное» и говорю что-то сущностное, и они все перестают дышать. А потом они начинают работать, становятся начальниками, и они говорят своим подчиненным (почему-то все перенимают эту фразу): «Услышьте меня, скажу важное». Мои выпускники разных лет узнают друг друга по этой фразе: «А, ты тоже у Алены учился!» Каждый человек имеет право на свое важное и сказать так, и чтобы его услышали. Это, мне кажется, одна из черт москвичей – они умеют слышать. Этот город создавался стихийно, он не был таким запланированным, продуманным, как Питер. Москва выросла на неких идеальных корнях, и поэтому москвичи отчасти идеалисты. Какими бы они ни были на первый взгляд, они все-таки идеалисты, потому что это отношение к месту как к своему центру мира. Центр мира каждый человек создает свой. Знаете, как у Илиаде в книге «Священное и мирское». У племени ахилпа в Австралии есть миф, что бог Нумбакула поставил столб из эвкалипта, залез по нему в небо и оттуда покровительствует. Этот столб он воздвиг, прикрепив его своей кровью к земле. Священное требует жертв. Как сказал Жерар, насилие и жертва составляют нерв и тайную душу священного. Эти аборигены живут вокруг столба, приносят жертвоприношения, и все было бы хорошо, но племя кочевое, и им приходится периодически выкапывать этот столб. То есть, в сущности, каждый человек строит свой центр мира там, где он находится и ставит этот столб. Для москвича же центр всегда остается на месте - в Москве. Более того, даже новые районы я лично Москвой не ощущаю. Был небольшой период, когда мы с мужем снимали комнату где-то там, в спальных районах. Я говорила: «Я поехала домой», находясь в собственной квартире, имея в виду центр Москвы. Ощущение было такое, что постоянно ниточка натягивается, и чем дольше я живу на окраине, тем сильнее натягивается и тем больнее где-то в душе, когда проезжаешь через центр. Я не могу жить в спальных районах. Я понимаю, что нехорошо так говорить, что тот, кто там живет, может на меня обидеться, но иначе я не могу, я не ощущаю это домом. А здесь в Малом Власьевском переулке Дом, здесь я знаю каждого второго прохожего в лицо, кого-то по именам. Здесь я знаю историю каждого дома. Здесь меня продавцы в магазинах называют по имени, на почте дают бандероль без паспорта, стрижет парикмахер, которая меня стригла с четырнадцати лет, с тех пор, как она закончила училище. Это мой мир, в котором мне хорошо. Моя «деревня», пусть в ней много приезжих, но это моя «деревня». А новые районы – это уже какой-то другой город, мне незнакомый. Мой мир даже уже, чем Москва, какое-то место Москвы, я поняла, что таких мест много. Я знаю, что для многих людей Сокольники являются таким местом, и Патриаршие, скажем, и начало проспекта Мира – много таких мест, которые для кого-то являются своей «деревней». Я знаю, что в Питере нет такого предметного ощущения дома. Петербуржцы воспринимают свой город как большую целостность, может быть, за счет того, что он более однороден. Как сказал сын,- ему пять было - когда мы недели на три ездили в Питер: «Красивый город, но в нем жить нельзя, как в залах Эрмитажа. Очень хорошо походить, посмотреть. Жить надо поехать обратно в Москву». Я примерно так же к нему отношусь: красивый город, но жить не могу. |
 |
Эльвира Григорьевна Ярошевич, врач, преподаватель хирургии в Медицинском училище
Я считаю, что настоящий москвич – это, прежде всего, человек, который любит свой город, любит людей, которые живут в этом городе, любит свою работу. В общем, человек, который умеет любить, любить не в плане отношений мужчины и женщины. В нем так развито чувство любви, что чего бы он ни касался, в нем все вызывает чувство восторга, любви. Когда он находится в каком-то месте города, он, может, не восторженно к нему относится, но проходит время, и он все равно вспоминает об этом месте с любовью. Москвич - это человек, который добросовестно выполняет свое дело и требует такого же отношения от других. Это человек, который умеет ценить то, что умеют делать хорошо другие. Я помню, когда мы жили в коммунальной квартире, бывали ссоры, но если что-то случалось, эти обиды сразу забывались. Все собирались, сочувствовали, старались помочь. Я считаю, что это качество – взаимопомощь - присуще москвичам. Людей хороших много, очень много, и тем не менее, в других городах я не видела такого сочувствия к чужим людям, все делается как-то автоматически. Во время путча 1991 года, я взяла два термоса, еду и пошла к защитникам Белого дома. Мне хотелось поддержать их, они там были всю ночь, а было холодно. Я шла с Арбата, где мы живем, медленно, т.к. недавно перенесла операцию. Когда я пришла, то увидела, что людей уже накормили, но тут объявили, что врачей приглашают в здание булочной. Я пришла туда, там сидел медбрат Андрюша, лежали щиты, на которых возят хлеб, был медицинский раствор и все. Андрюша мне говорит: «Отойдите от окна, сейчас начнется наступление». И я поняла, что не имею права оттуда уйти. Наступление отменили, но было очень много народа, люди подходили каждый час. Андрюша разделил площадь на сектора, отправил на каждый сектор врача и двух медбратьев. Все медицинские учреждения не делали никаких официальных заявлений, но прислали нужные, дорогие медикаменты. На утро, когда мы победили, и вся площадь опустела, нужно было собрать оставшиеся медикаменты в мешки. И вот, мы с Андрюшей и еще человека три собираем эти медикаменты, и вдруг объявляют, что наступает ОМОН. Услышав об этом, те люди, которые уже ушли с площади, вернулись. Это мужество меня потрясло. Еще меня потрясла одна женщина, она пришла и спросила, нужны ли врачи. Ей ответили, что сейчас врачей достаточно, но неизвестно, как будут развиваться события, и возможно, она пригодится. И вот она всю ночь сидела и ждала, будет ли наступление, понадобится ли она. Я преклонялась перед людьми в тот момент. Способность проявить свои лучшие качества в тяжелые минуты – еще одна черта москвичей, впрочем, как и россиян вообще. |
 |
Дмитрий Дмитриевич Судравский, доктор технических наук, профессор
Я родился в Ленинграде в 1927 году. Мой дед потомственный военный, полковник лейб-гвардии гренадерского полка. Он погиб на передовой в Первую Мировую войну. Дед был не только гвардейским строевым офицером, но и ученым, историком. Он составил два альбома по истории лейб-гвардии гренадерского полка, был членом комитета по празднованию столетия войны 1812 года. У него есть ряд очень интересных публикаций, которые я постепенно нашел. Отец мой был конструктором подводных лодок, он работал на Балтийском судостроительном заводе. В 1937 году отец был арестован по доносу, мать тоже, и они погибли. Я попал десятилетним мальчишкой в семью бабушки. Я пережил всю блокаду Ленинграда, участвовал в группах МПВО, которые сбрасывали с крыш «зажигалки», мы охраняли свою школу. Когда наступил голод, все члены семьи (пять человек), в которой я жил, умерли от истощения. Я каким-то чудом уцелел. Друг моего отца, который был проректором Ленинградского Университета, взял меня из детдома и вывез из города. В Ташкенте я окончил школу радистов военно-воздушных сил и ушел в армию, где прослужил 8 лет. Последние пять лет я был личным радистом командующего ВВС Московского военного округа Василия Сталина. У нас сложились теплые доверительные отношения. Я хорошо разбирался в новой технике, меня приглашали для консультаций многие видные партийные деятели, дипломаты. Когда пришла пора демобилизовываться, мне некуда было ехать, Василий Иосифович познакомил меня с дочерью Шверника, которая прописала меня в свою квартиру. Шверник по нынешней табели о рангах был «президентом» СССР. Так я остался в Москве. Я устроился техником в Радио институт. Занимался разработкой телевизоров с большими экранами, которые применялись в космической сфере, стояли в Центр Управления Полетами в Звездный городок. Потом я закончил Энергетический институт и с тех пор занимался наукой. Сейчас я доктор технических наук, профессор, действительный член целого ряда академий. На ваш вопрос я ответил бы так. Настоящие москвичи есть в любых слоях населения: и среди рабочих есть очень порядочные, достойные люди, и среди деятелей культуры. Отличительные черты настоящего москвича – доброжелательность, милосердие и любовь друг к другу. Есть такой христианский принцип: тебя могут не любить, но ты люби всех. И настоящий москвич - это тот, кто придерживается этого принципа, независимо от социальной среды. Настоящие москвичи - это и ученые, и люди искусства, и некоторые бизнесмены, которые руководствуются принципами любви и чести. |
 |
Сергей Селихов, редактор
Почему я использую в названии опроса слово «настоящий»? Моя цель – не только собрать информацию, но и поддержать дорогих мне людей, знакомых и незнакомых, которые любят мой город, которые неравнодушны к нему. Однажды я заметил, что москвичом нельзя стать, им можно только быть… постоянно. Москвич сейчас не привилегия (слишком тяжело в последние год - полтора нам живется), а ответственность, обязанность сберечь этот город. Приехавший в Москву, чтобы заработать денег, всего лишь проживает в нашем городе, настоящий москвич этим городом живет. Каков же он настоящий москвич? Москвич в День музеев (18 мая) стоит в очереди, чтобы попасть в недоступный весь год памятник архитектуры (а если повезет, за время акции он успеет и во 2-е и в 3-е такое место). В этой очереди он видит таких же, как он, москвичей. Москвич – это интонация. Голос спокойный, деликатный, но при этом уверенный. Москвич никогда не будет доказывать, что «в его городе живут редкостно воспитанные люди» или что «его город самый необыкновенный на Земле». Он сформировался в столице и провинциальные комплексы ему чужды. Он самодостаточен. В этом и недостаток – у него редуцирована мотивация достижения. Если он талантлив, скорее всего, дальше хобби это не пойдет. Хотя, к счастью, вижу исключения. (Хочу уточнить, провинциал, на мой взгляд – это не человек, живущий вне столицы, а человек, испытывающий провинциальные комплексы). Естественность поведения настоящих москвичей для меня бесценна. Ее истоки в уже заявленной мной самодостаточности. Бывало увлечешься, рассказывая о чем-то заветном, крайне тебе интересном, а тебе улыбаются, шутят в ответ - понимают! Чувствуешь – «я Дома»… Это дорогого стоит! Конечно, москвич - тот, кто знает исторический центр города буквально по домам. Для кого потребность ходить на выставки столь же естественна, как регулярный прием пищи. Однажды в Петербурге перед Мариинским театром я спросил прохожую, как пройти на Английский проспект. Она охотно рассказала, а потом и говорит: у нас еще Английская набережная есть. - Спасибо, - отвечаю, - знаю. Таков же сценарий поведения настоящего москвича. Помню, провожал подругу жены к метро. Говорю, перейдете по подземному переходу на другую сторону Проспекта Мира, и в следующем доме после особняка Кузнецова (владельца фарфорового завода) будет вход на станцию радиальная. И добавил: архитектор Федор Шехтель, ранний, еще в соавторстве, еще эклектика… Москвич, живущий в центре, не могу объяснить как, но постоянно чувствует присутствие в городском пространстве дорогих ему архитектурных памятников. Они не вне даже, а внутри него. Это как чувствовать биение своего сердце, когда влюблен… Я очень благодарен всем, кто здесь высказался! В который раз почувствовал - москвичам нужно объединяться, чтобы помочь нашему городу, помочь друг другу. На сегодняшнюю Москву смотреть больно; без необходимости я стараюсь из дома не выходить… Это город не наш, не москвичей. Нашим, уютным, как в детстве, красивым, безопасным он станет не раньше того момента, как мы начнем деятельно заботится о нем. Не передавать управление равнодушным чиновникам, а самим организовывать жизнь в своем доме, районе, городе. Когда мы возьмем ответственность за нашу малую и единственную Родину на себя, город снова оживет и поможет уже нам… |
 |
Илья Станиславович Жук, подполковник в отставке
В наше время многие не понимают, что уходит то старое, подлинное, что составляет основу московской городской культуры, вообще русской цивилизации. Конечно, что-то сохраняется в книгах, фильмах, статьях – это благородный и крайне важный сейчас труд. Большинство моих предков жило в Прибалтике и Белоруссии, они были крестьянами. Родственники в Москве появились в конце 19 века, они работали на Николаевской железной дороге. Для того, чтобы быть настоящим москвичом, не обязательно иметь предков, родившихся здесь в 17-18 веке. Настоящим москвичом может быть человек, который вырос здесь. Человек, имеющий чувство любви к своей стране, к своему городу, ко всему русскому, любящий и оберегающий это, может считаться настоящим москвичом. Москвич – тот, кто жил, работал в этом городе, много труда вложил в него, при этом неважно, кем он работал. Тот, кто перенял чувство любви и уважения к Москве от своих предков и хочет передать его детям. Я узнаю настоящих москвичей. Я люблю бродить по старым улицам Центра, например, по Большой и Малой Никитской. Многие дома там хорошо мне знакомы, там жили близкие мне люди: одноклассники, коллеги по работе, друзья. Я иду и «читаю» город. В советское время я покупал книжечки из серии «История одного дома», у меня есть с десяток таких книжечек, их, кажется, выпускала газета «Вечерняя Москва». В старых кварталах города, где сохранились старинные здания, где еще есть нерасселенные дома, попадается истинно московская публика, утром пойдите, посмотрите… К сожалению уже нет арбатских переулков, они уничтожены Новым Арбатом, а ведь там, где была Собачья площадка, в Левшинском переулке, Чистом переулке, Гагаринском переулке, Плотниковом переулке можно встретить настоящих москвичей. К сожалению, они зачастую бедно одеты. От остальных прохожих их отличает то, что они никуда не мчатся. Настоящий москвич идет спокойно, степенно. У некоторых еще сохраняется красивая русская речь («Не извольте беспокоиться», «Милости прошу», «Благодарю покорно»). Каждый современный москвич, сохранивший преемственность того поколения, от которого пошел его род, очень важен для сохранения городской культуры. Москва – великий город, который для России центр, носитель культуры русского народа, его истории. Конечно, история России питается многими корнями, историей Киевской Руси, Суздальского, Владимирского, Рязанского, Смоленского, Псковского, Тверского княжеств, Великого Новгорода и других городов. Но все это в итоге стало зваться Московией, по имени в будущем столичного города, который когда-то был менее известен, но судьба даровала ему миссию стать центром огромного русского государства. |
 |
 |
|||
|
||||
 |
 |
|
|
|||
|
||||
|
|
|
|
|||
|
||||
|
|
|
|
|||
|
||||
|
|
Оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. Пожалуйста, пройдите процедуру авторизации здесь.
